Владимир Кожин: Наш главный конкурент в сфере ВТС – США

Москва. 24 февраля. INTERFAX.RU - Помощник президента РФ по вопросам военно-технического сотрудничества (ВТС) Владимир Кожин в интервью обозревателям "Интерфакса" Вячеславу Терехову и Павлу Коряшкину рассказал о размере портфеля экспортных оружейных заказов, о главном конкуренте России в сфере торговли оружием и о поставках С-300 Ирану.

- Владимир Игоревич, какой сейчас у России портфель заказов в сфере ВТС?

- На протяжении нескольких последних лет Российская Федерация показывает стабильно высокие результаты в сфере ВТС с иностранными государствами. И это при том, что работа ведётся в очень непростых условиях, обусловленных не только антироссийскими санкциями, но и активизацией конкурентной борьбы на рынке вооружений в целом.

Благодаря слаженной работе всех звеньев национальной системы ВТС, мы и в истекшем 2015 году смогли достичь плановых показателей.

Более точные цифры будут оглашены президентом Российской Федерации после соответствующего доклада по итогам прошедшего года.

Портфель заказов стабилен, он превышает 50 млрд. долларов США.

- Насколько сильно влияют на ВТС санкции?

- Сказать, что ввели санкции, а мы их не заметили, было бы неправдой.

Конечно, санкции наносят ущерб, но наши предприятия научились работать. У нас очень хорошая репутация. Даже в условиях санкций, многие страны стали проявлять к нашим системам вооружений больший интерес. Наши партнеры увидели, как наше оружие работает на деле.

За некоторыми системами вооружений к нам выстроилась очередь. Какие-то системы мы не можем предложить нашим партнерам, поскольку есть приоритет - гособоронзаказ.

Латинская Америка, Африка, Юго-Восточная Азия – все заинтересованы в нашем оружии.

Конечно, они знают, что мы под санкциями, и знают, какие проблемы их могут ждать. И есть примеры, когда конкретная страна, получая наши системы, не может с нами расплатиться. Им мешают любыми способами, оказывают прямое давление, ломают системы взаиморасчетов, лишь бы разрушить контракт.

Спрос на российское вооружение возрастает практически по всем системам, включая авиационные и морские. Есть большой спрос на наши неатомные подлодки. У нас активно идут НИОКР по воздухонезависимым установкам для подлодок. Это новый тренд. Не скажу, что мы в этом впереди планеты всей, но мы очень сильно продвинулись.

- Спрос на российское оружие вырос на фоне операции в Сирии?

- Все видят, что мы там применяем, что у нас там летает, откуда летает. За кораблями с системами "Калибр" уже, можно сказать, очередь.

- Уже есть новые контракты на экспорт ракет "Калибр"?

- Идут переговоры. С кем - не скажу. Все крупные морские державы сразу поняли, что это такое.

- На каком этапе контракт на поставку С-300 Ирану?

- Контракт уже реализуется. По нему идут платежи. Мы четко следуем процедуре контракта. Иран дорабатывает свои нюансы, мы - свои. Первая партия комплекса готова. Сейчас идут технические процедуры.

- Иран собирается ограничиться только этим контрактом или он заинтересован в большем количестве комплексов С-300?

- Иран делает заявку на новые комплексы. Но это предмет переговоров.

- В Москве совсем недавно состоялись переговоры с министром обороны Ирана. Как вы оцениваете их итоги?

- Действительно, все очень внимательно следили за этим визитом. Иран – очень серьёзный игрок, если говорить о военно-техническом и региональном сотрудничестве. Ситуация поменялась – санкции против Ирана сняты. До 2020 года под ограничениями поставки Ирану ряда типов вооружений.

Возможности поставок существуют, но через одобрение по линии Совбеза ООН. Западные коллеги замалчивают то, что никаких прямых запретов на сотрудничество с Ираном в области ВТС, которые существовали в пору уже "канувшего в лету" санкционного режима, больше нет. Например, это касается поставок в Иран вооружений по семи категориям регистра ООН обычных вооружений (боевые танки, боевые бронированные машины, артиллерийские системы большого калибра, боевые самолеты, боевые вертолеты, военные корабли, ракеты и ракетные системы). Их можно осуществлять, получив предварительное разрешение СБ ООН.

Даже, если мы начнём какую-то процедуру, появятся страны, которые могут всё заблокировать. Мы данную ситуацию учитываем. Если страны, обладающие в СБ ООН правом вето, воспользуются возможностью заблокировать поставки, то им в таком случае придется объяснять, почему они препятствуют реализации законного права государства на самооборону, особенно в условиях борьбы с терроризмом в регионе Ближнего Востока.

Мы ведём с Ираном серьезные переговоры в рамках того, что разрешено. Это оборонительные системы. Яркий пример – комплекс С-300.

Иран – наш очень крупный партнер, у него очень большие потребности практически по всем системам вооружений. Очень многое требует замены, и Иран на это настроен.

Иран рассчитывает на полную отмену ограничений, мы также считаем, что это произойдет, и готовимся к этому потенциальному сотрудничеству. Для нас это важный потенциальный заказчик. Кстати, сохраняющиеся ограничения могут быть отменены и ранее 2020 года, если МАГАТЭ подтвердит исключительно мирный характер иранской ядерной программы. Рассчитываем, что Тегеран проявит необходимый для этого уровень сотрудничества с Агентством.

Иран уже сегодня говорит на наших двусторонних переговорах о модели, по которой мы работаем в Индии. Вы знаете, есть принцип премьера Моди "Делай в Индии". Иранцы говорят именно о таких формах сотрудничества. Мы сегодня и это обсуждаем.

- И какие заводы мы готовы построить в Иране?

- Это пока только на уровне обсуждения. Сейчас мы можем работать только по тем системам вооружений, поставка которых разрешена. Сказать, что завтра или послезавтра мы начнем что-то строить в Иране, мы не можем.

У Ирана большой парк тяжелой техники – танки, бронетранспортеры. Может быть разговор о чем-то в этой сфере, но это разговор будущего.

- Когда начнется поставка в Китай новейших российских систем ПВО С-400 "Триумф" и многофункциональных истребителей Су-35?

- Контракты в силе, они действуют.

С Китаем у нас более чем тесное сотрудничество, и оно развивается по восходящей. Мы ведем переговоры о крупных совместных проектах. Идут поставки готовой техники.

В прошлом году был подписан крупный контракт по Су-35. Это самые современные самолеты, самая продвинутая техника.

Готовится разработка, совместное производство, но каких систем – пока говорить не буду.

Китай и Индия – наши партнеры номер один.

- На какой стадии поставка Ираку вертолетов, самолетов, огнемётных систем, систем "Град" и гаубиц?

- Контракты подписаны и по вертолетам, и по "Панцирям", и по другим системам.

Я не слежу денно и нощно за исполнением каждого контракта. Когда проблема возникнет, я должен включиться, собрать коллег, спросить. Сейчас никаких проблем с исполнением контрактов нет.

- Как у нас развивается ВТС с Египтом?

- Развивается. У нас очень тесные связи. В прошлом году были подписаны достаточно крупные контракты по самолетам "МиГ".

Пока у нас есть контракты по самолетам и системам ПВО "Антей". Но переговоры идут и по многим другим направлениям.

- Египет не собирается купить у нас вертолеты, которые были предназначены для "Мистралей"?

- Египетская сторона пока не проявила заинтересованности в этих вертолетах. Если такая заявка поступит, мы её рассмотрим.

- А как с Саудовской Аравией?

- Саудовская Аравия вслед за Арабскими Эмиратами активно заявляет об интересе работать с нами. Переговоры идут очень активно. Посмотрим, во что это выльется. В своё время уже были разговоры о крупных проектах, но они ничем не закончились. Сейчас руководство Саудовской Аравии заявляет, что намерения серьезные.

- С Турцией у нас свёрнуто всё ВТС?

- У нас были контракты, у нас были поставки и стрелкового вооружения, и артиллерийских систем. Естественно, сейчас поставки и все контракты, включая сервисные, прекращены. Нет ни переговоров, ни контактов. Их не будет до тех пор, пока ситуация не изменится в том ракурсе, о котором говорил президент РФ.

- Как вы оцениваете возможности развивать ВТС с Сирией?

- У нас с Сирией, как и с другими странами региона, были достаточно тесные контакты в области ВТС. Ранее в Сирию поставлялись системы ПВО, авиационная техника, системы тяжелого вооружения, танки.

- Есть ли шанс на возобновление ВТС с Ливией?

- Ливия – давний партнер России в области ВТС. К сожалению, в настоящее время в этой стране сохраняется сложная военно-политическая обстановка. В отношении Ливии действуют санкции Совета безопасности ООН, любые поставки в эту страну продукции военного назначения должны быть заблаговременно утверждены Комитетом СБ ООН по санкциям в отношении Ливии.

Всё это не позволяет говорить о возможности возобновления в ближайшее время полноценного двустороннего ВТС. Мы готовы вернуться к обсуждению перспективных направлений взаимодействия после стабилизации ситуации в Ливии.

- Что вы думаете о рынке Латинской Америки?

- В настоящее время АО "Рособоронэкспорт" и другими субъектами ВТС проводится планомерная маркетинговая работа по продвижению в Латинскую Америку российских вооружений и военной техники.

Традиционно главным партнером нашей страны в регионе является Венесуэла, куда в последние годы поставлено значительное количество различной продукции военного назначения.

В настоящее время существуют перспективы активизации военно-технического сотрудничества с другими странами, например, Перу. Осуществлены поставки отдельных видов продукции военного назначения, идёт проработка перспективных проектов.

Отдельно остановлюсь на вертолетной технике. На сегодняшний день наиболее активно российские вертолеты эксплуатируются Венесуэлой, Перу, Мексикой и Колумбией. Российскими организациями проводится активная работа по созданию вертолетных сервисно-технических центров в Венесуэле, Перу, Бразилии с их дооборудованием до функционирования на региональном уровне.

Наша вертолетная техника широко востребована в странах латиноамериканского региона благодаря её надежности и эффективности при эксплуатации в различных климатических и географических условиях. В этой связи мы рассчитываем на достижение конкретных значительных договоренностей.

Мы не ограничиваемся поставками финальных образцов вооружений и военной техники. В настоящее время активно прорабатывается вопрос о сотрудничестве в области передачи современных технологий и модернизации военной промышленности наших партнеров в регионе. Разрабатываются и утверждаются долгосрочные программы подобного сотрудничества. Примером такой работы является Куба, надеемся на развитие подобного сотрудничества с Аргентиной.

Мы уделяем большое внимание работе по выходу на рынки стран, которые традиционно ориентируются на других экспортеров вооружений. Наша техника вполне конкурентноспособна.

Регион Латинской Америки является одним из перспективных в плане экспорта продукции российского ОПК, и ответственные ведомства и организации напряженно работают в данном направлении. Значительные перспективы для расширения взаимодействия со странами Латинской Америки есть.

- Кто наш главный конкурент в сфере ВТС?

- У нас был, есть и в среднесрочной перспективе останется один конкурент в этом бизнесе – США. По всем системам у них идут активные исследовательские и конструкторские работы.

Мы идем параллельно почти по всем современным системам, которые будут работать завтра и послезавтра, по новым видам и новым принципам вооружений.

Европа отстает от США. Европейцы дорабатывают и совершенствуют свои системы. Франция - самолеты. Германия и Франция - тяжелые вооружения. Таких крупных проектов как у США, когда речь идет о разработке систем, основанных на новых физических принципах, у них нет. Речь идет о лазерном оружии, гиперзвуковых системах.

Мы не отстаем, не сидим и не ждем у моря погоды. У нас также идут активные разработки.

- Сильно ли повлиял на наши возможности в сфере ВТС разрыв связей с Украиной?

- Безусловно, разрыв кооперации с Украиной заметен. Не скажу, что очень серьезно, но он коснулся, в основном, двух направлений – производства двигателей для судостроения и авиационных двигателей. У нас кое-где возникли проблемы с выполнением контрактов, пришлось этим активно заниматься.

В принципе, мы эту проблему практически решили. Мы не стали повторять то, что делала Украина, а стали делать лучше. В течение двух лет мы эту проблему закроем полностью.

А что будет с украинской экономикой – сложно представить. Мы с вами это увидим в течение двух-трех лет. Все разговоры о том, что их техника будет востребована – абсолютный бред.

Мы знаем страны, которые отказываются от контрактов с Украиной, поскольку она просто не может их исполнять. Сегодня ведь новая ситуация – важно не только поставить технику, нужна система сервиса, послегарантийного обслуживания. Мы развиваем огромное количество сервисных центров. Украина это делать не может.

Украина переходит на стандарты НАТО. Кому они нужны со своей техникой и своими двигателями? Какое-то время они что-то могут делать по заказам ООН или африканских стран, где летают наши Ми-8. Украинцы демпингуют, предлагают нелегальные запчасти, лишь бы получить контракт.

У каждого из нас с Украиной что-то связано. Жалко людей, которых украинские власти буквально бросили на произвол судьбы. Мы прекрасно знаем, например, предприятие "Мотор Сич", его руководство, у них серьезные профессионалы, грамотные люди.

- Как вы оцениваете перспективы развития кооперации с западными партнерами в сфере совместной разработки оружия? Или после "Мистралей" больше нет желания?

- Мы реализуем ряд совместных проектов с иностранными партнерами, среди которых бесспорные лидеры – Индия и Китай. Такая работа будет продолжена, мы уверены, что Дели и Пекин нас не подведут.

Что касается стран Запада, то последние два года показали отсутствие у некоторых из них возможности осуществлять не только свою независимую от Вашингтона внешнюю политику, но и взаимовыгодное военно-техническое сотрудничество.

Однако это не значит, что мы не готовы к взаимодействию. Если кто-то выскажет желание локализовать в России производство какой-либо продукции, в том числе военного назначения, мы такое предложение рассмотрим. И такие, сигналы, кстати, к нам поступают.

- Парады на Красной площади в День Победы помогают продвижению российского оружия?

- Специалисты и так знают, что мы производим.

Наш основной игрок, АО "Рособоронэкспорт", участвует практически во всех крупных выставках. Мы не просто привозим и показываем, например, танк Т-90. Мы привозим перспективные разработки, показываем, куда идет наша технология, что будет завтра и послезавтра. На этих выставках напротив наших стендов стоят толпы. Генералы и адмиралы ждут в очереди, чтобы ознакомиться с нашими разработками.

Мы никого не собираемся пугать этими парадами. Парад – это эмоциональный верх. Это возможность показать наши успехи не узким специалистам, а всей стране.