Джон Хантсман: Нам необходим не саммит, а больше открытых дверей для диалога

Москва. 26 января. INTERFAX.RU - Посол США в России Джон Хантсман, прибывший в Москву осенью 2017 года, дал интервью руководителю редакции внешней политики "Интерфакса" Ольге Головановой в канун выхода так называемого "кремлевского досье". Он призвал воспринимать его без эмоций и выразил стремление Вашингтона работать вместе с Москвой над устранением санкций. Также глава американской дипмиссии подтвердил приверженность США выполнению СНВ-3 и пресек предположения о планах Вашингтона выйти из Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности. Наконец, посол рассказал, что должно случиться, чтобы состоялся саммит лидеров двух стран.

- Господин посол, наш первый вопрос - по поводу так называемого "кремлевского досье". Будет ли означать передача документа в Конгресс 29 января, что его содержание будет предано огласке и что после этого будут автоматически введены новые американские санкции против РФ?

- Важно понимать, чем эти усилия являются, а чем нет. 6 месяцев назад Конгресс проголосовал за усиление санкций большинством голосов, а именно 98 против 2. Так что в том, что произойдет 29 января, нет ничего нового. Это просто реализация результатов голосования, которое состоялось еще в августе (2017 года - ИФ). Некоторые называют это "списком", именуют тем, чем это в реальности не является. По закону министр финансов США должен провести консультации с Государственным секретарем и Директором Национальной разведки по вопросу подготовки доклада, после чего доклад передается в Конгресс. Конгресс будет решать, каким образом этот доклад будет доведен до сведения общественности. Решение будет полностью зависеть от Конгресса. Конгрессмены могут опубликовать его, а могут оставить его закрытым. Сейчас сложно сказать.

Поэтому я призываю воспринимать этот доклад, именно исходя из его реальной, а не надуманной сути и без эмоций. Ведь отношения между нашими странами далеко не исчерпываются одним этим правовым актом. И мне об этом напомнили в Вашингтоне, где я был две недели назад.

Я встречался с руководством Конгресса, с руководством исполнительной власти, то есть со многими важными политиками и ответственными лицами, которые участвуют в процессе принятия государственных решений. И все они сильно заинтересованы в том, чтобы отношения между США и Россией работали. Дело в том, что, когда мы работаем вместе над вопросами, важными для наших стран, народов и мира в целом, тогда мир становится лучше, и интересы наших народов будут лучше соблюдены. Я не встречал ни одного человека, который бы хотел, чтобы наши отношения разрушились. Все хотят, чтобы наши отношения работали, и все ожидают ответственного подхода к построению американо-российских отношений.

Когда я приехал сюда почти 4 месяца назад, моей первой мыслью было, что 2017 год был самым трудным, пожалуй, за всю историю наших двусторонних отношений. Я считаю, что в 2017 году нашим отношениям был нанесен урон, от которого они страдают до сих пор.

Когда штат посольства США сокращают на 727 человек буквально за одну ночь, это действительно, уменьшает наши возможности работать эффективно. Но мы продолжаем это делать, просто оставшимся сотрудникам приходится работать гораздо напряженнее.

Я приехал сюда в трудное для наших отношений время. Моя цель – и я об этом говорил всем представителям руководства, с которыми встречался в Вашингтоне – добиться, чтобы 2018 год в итоге оказался лучше и продуктивнее, по сравнению с периодом, когда я появился здесь несколько месяцев назад. Любые отношения цикличны. Они никогда не остаются статичными. Они переживают спады и подъемы, они не стоят на месте. Также очень важно отметить, что нам надо выстраивать доверие в наших отношениях. И единственным способом сделать это является совместная работа по таким вопросам, как Сирия, контроль над вооружениями, Украина и другим вопросам двусторонней повестки, где можно добиться прогресса, чтобы народы США и России сказали бы: "Мы знаем, что они могут работать вместе, могут достичь успеха, добиться чего-то". Да, проблемы будут, да, некоторые вопросы не получится решить, но никто и не говорит, что мы должны решить все вопросы. Тем не менее, нам надо добиться прогресса. Этого же мнения придерживается и (российский - ИФ) посол Анатолий Антонов в Вашингтоне, с которым я тоже встречался. И мне кажется, что именно того же ожидают и народы США и России. Не того, что мы решим все наши проблемы, а того, что сможем управлять нашими отношениями ответственно, что наилучшим образом отражает стремления и желания обоих народов.

- Глава банка ВТБ Андрей Костин, будучи в Давосе, заявил, что ожидаемое введение новых санкций США станет "экономической войной", а идеей всего этого является оказание давления на Россию с целью смены "правительства, президента на кого-то более подходящего". Как вы могли бы это прокомментировать?

- Мне бы очень хотелось иметь возможность общаться с людьми и держать как можно больше дверей открытыми, чтобы я мог объяснить, –какие цели преследует этот закон, а какие – нет. Когда наши отношения испытывают трудности, нам необходимо держать двери открытыми. Необходимо встречаться с большим количеством людей, включая лидеров бизнес-сообщества, многие из которых со мной еще не встретились. В своих комментариях он (Костин - ИФ) говорит: "Эти новые санкции...". Но я не вижу никаких новых санкций. Я вижу доклад, который находится в процессе передачи в Конгресс, и этот доклад соответствует тому, о чем говорится в законе, принятом еще в августе. "Экономическая война"? Я просто не могу осмыслить эти слова, потому что между нашими странами существуют сильные экономические отношения, которые необходимо укреплять. Нам следует работать над их улучшением, вместо того чтобы вести словесную войну.

Мы – Россия и США - две великие цивилизации в мировой истории, у нас есть талантливые люди, у нас есть большие территории, у нас есть природные ископаемые, у нас есть доступ к большим рынкам, и нам надо развивать наши экономики. Что касается санкций, мы должны работать над их снятием, мы должны направлять наши отношения по пути освобождения от санкций. Мы не можем бесконечно жить в мире санкционных отношений.

Санкции были введены по определенным причинам, иначе Конгресс не проголосовал бы "за" 98 голосами против двух. Я никогда до этого не видел, чтобы голоса в Конгрессе распределились таким образом – 98 к 2. Конгресс разделён, конгрессмены представляют Республиканскую и Демократичную партии, но они ознакомились с докладом, ознакомились с доказательствами и шесть месяцев назад проголосовали таким образом – 98 к 2. Но, начиная с 2018 года, мы должны работать в направлении устранения причин, которые привели к санкциям. Мы не должны вступать в словесную войну по вопросу санкций. Голосование состоялось полгода назад, и сейчас мы видим, что дело идёт к реализации (этого закона), когда доклад будет передан в Конгресс. И мы должны, засучив рукава, работать над таким вопросами, как Украина, и решать другие проблемы, которые привели к появлению ряда санкций. И я надеюсь, что в 2018 году нам это удастся.

- В среду появились сообщения о поставке американских противотанковых комплексов "Джавелин" в Грузию. Украинские официальные лица заявляют, что они получили обещание от американцев начать в течение полугода поставки "Джавелинов" на Украину. Так ли это? По мнению российских властей, это может привести к дальнейшей эскалации конфликта на востоке страны. Ваше мнение? Намерены ли США активизировать свою роль в попытках урегулирования на Украине?

- Пусть о деталях говорят официальные лица этих стран. Мы говорим о независимых государствах, у которых, как и у любого независимого государства, есть право защищаться, и абсолютно не о чем волноваться, с точки зрения конфликта, если там нет российских войск. Кроме того, мы все верим в Минские соглашения. У нас есть соглашение, которое заключили стороны конфликта и которое ведет нас к дипломатическому урегулированию. Альтернативы нет: урегулирование может быть только дипломатическим. Я думаю, что все стороны согласны с этим. Нам надо упорно работать над выполнением всех аспектов Минских договоренностей. Это должно стать одной из наших целей в 2018 году, и нам необходимо рассматривать все варианты дипломатического урегулирования по мере продвижения вперед.

​- Так Вашингтон уже принял окончательное решение о поставках летального оружия на Украину или этот вопрос подлежит обсуждению?

- Не мне оглашать решение по этому вопросу. Есть министерство обороны, и есть Государственный департамент. Если бы они уже высказались по этому вопросу, то вы бы уже об этом знали, а если они еще не высказались, то тогда именно к ним и надо обращаться за подтверждением этой информации.

- Насколько реальны угрозы Вашингтона выйти договора о ракетах средней и меньшей дальности или ввести экономические и военные санкции против России за якобы имеющиеся нарушения?

- Мы осознаем важность ДРСМД, уже на протяжении 30 лет. Этот договор – один из самых важных договоров в области контроля над вооружениями, который когда-либо был заключен в истории наших стран. Согласно этому договору, за последние 30 лет был уничтожен целый класс вооружений – ракеты Першинг в Европе и РСД-10 (SS-20) в России. Я считаю, что этот договор внес существенный вклад в дело поддержания мира. Мы не планируем выходить из ДРСМД или отменять его. Он нам важен. Мы уважаем его содержание и хотим убедиться, что стороны его соблюдают. Мы обсуждали с Россией нашу обеспокоенность размещением и испытанием крылатой ракеты наземного базирования. Мы проводим консультации с Россией о том, чтобы привести ее в соответствие с РСМД. Но мы не стремимся выйти из этого важного договора.

​- Вы собираетесь продлевать СНВ-3 после 5 февраля?

- Что касается Договора СНВ, то это действительно важно для отношений между США и Россией. Как послу, мне приходится иметь дело со многими вопросами, но, мне кажется, что нет ничего важнее этого. Отрадно, что Россия и США серьезно к нему относятся. 5 февраля должна быть достигнута важная цель в том, что касается объемов носителей и боезарядов по новому Договору об СНВ, которому исполняется 10 лет. В течение 10 лет велась усердная работа над тем, чтобы к 5 февраля мы пришли к точке, на которой мы сейчас стоим, - 1550 боезарядов к 5 февраля. Я думаю, что нам это удастся и России это тоже удастся. Обе стороны хорошо поработали, и я думаю, что обе стороны можно поздравить. Именно сейчас надо сказать: "Это хороший результат".

Что касается продления договора - на этот счет будет много обсуждений такой возможности. Но давайте делать по одному шагу за раз. Давайте убедимся, что 5 февраля мы встретим, достигнув поставленных целей, и, мне кажется, что нам это удастся.

Нет более важного вопроса, чем то, что две страны сделают с 90% мирового арсенала ядерных вооружений. Судьба мира во многом будет зависеть от того, насколько мы ответственны, как страны-обладательницы ядерного оружия. Этот договор поможет нам сблизиться по вопросам сокращения ядерного оружия и ядерной безопасности. Это очень и очень важная часть наших отношений, да и мира во всем мире, если можно так сказать тоже.

​- То есть вы открыты к диалогу с Россией по этому вопросу?

- Переговоры продолжаются уже некоторое время и, без сомнения, продолжатся. Что касается продления СНВ, это решение, должно быть принято на основании достигаемых результатов. Сейчас 5 февраля – цель, которую необходимо достичь (The New Start agreement).

- Встреча Трамп-Путин. Пока нет никаких объявлений по поводу личных контактов президентов Трампа и Путина. На ваш взгляд, может ли такая встреча состояться в 2018 году? Какие шаги, по вашему мнению, должны быть предприняты сторонами для того, чтобы полноценный саммит на высшем уровне состоялся? Как президент Трамп в целом относится к России?

- Президент Трамп дал мне совершенно определённые инструкции, когда я сюда приехал. Он хочет улучшения отношений. Это же он сказал послу Антонову, когда у них была встреча в Вашингтоне. Я ничего иного от президента Трампа не слышал. Точно такие же вещи я слышал от Госсекретаря Тиллерсона. Я слышал это же и от других руководителей в Вашингтоне.

Мы знаем направление, по которому мы хотим двигаться. Мы должны добиться более позитивного результата, решая проблемы, которые стоят перед нами. Нам нужен прогресс. Мы должны ответственно урегулировать эти проблемы, и мы должны продемонстрировать такой прогресс. Сейчас мы никуда не двигаемся. Мы должны подняться и двигаться дальше, начать добиваться прогресса по различным проблемам. Я думаю, что контроль над вооружениями будет хорошим моментом, где мы увидим шаг в очень важном направлении. Я думаю, что это действительно важно.

Сирия – другой пример того, где мы работаем c должной ответственностью. Слишком много дезинформации и пропаганды о действиях США по Сирии со стороны политиков – и это достойно сожаления. Потому что когда я говорю с военными людьми, они отвечают, что очень серьезно воспринимают совместную работу. Мы общаемся, мы устраняем конфликтные ситуации там, где это необходимо, и мы доказываем то, что мы можем удерживать режим прекращения огня".

Возможно, нынешнее перемирие - лучшее, которое мы видели с начала войны на юго-западе Сирии. Оно достигнуто при помощи кого? При помощи США и России и военных каналов, существующих между двумя странами. Поэтому это та область, где мы не должны обвинять друг друга путем политических каналов, а должны давать военным возможность делать их работу. В тех областях, где у нас есть успехи, где мы добиваемся прогресса, мы должны признать это, и это может пойти на пользу повышения доверия.

Когда я встретился с высокопоставленными лицами в Пентагоне две недели назад, они только что общались с (главой генштаба РФ - ИФ) генералом Герасимовым и у них были обнадеживающие беседы. Когда у наших военных есть проблемы и вызовы, они поднимают телефонную трубку и говорят: "У нас проблема здесь..., у нас проблема там...", и они их решают. Это другой пример того, где мы взаимодействуем и демонстрируем признаки прогресса. Но мы должны делать больше, потому что, я знаю, что президент хотел бы видеть улучшение отношений. Я думаю, он хотел бы больше времени уделять отношениям с Россией как таковым, он уже много говорит об отношениях и показал свою приверженность этому. Сейчас мы должны показать некоторые признаки прогресса и двигать их в более позитивном направлении, что создаст предпосылки для общения на уровне глав государств.

- По вашему личному мнению, может ли саммит состояться в 2018 году?

- Любой саммит надо наработать. Вы не можете провести саммит ради саммита, нужно предпринять шаги в направлении, которое бы создало предпосылки для встречи. Мы знаем это из истории России и Советского союза. Я работал на президента Рейгана и помню те действительно важные встречи, которые он проводил здесь со своими партнерами, у него была пара встреч до контакта с Михаилом Горбачевым. Но они всегда были основаны на предшествовавших позитивных шагах и важном прогрессе, и это то, что нам необходимо, прежде чем начать прорабатывать такую встречу (саммит РФ-США с участием Трампа и Путина - ИФ).

То, что нам действительно необходимо, - это не саммит, а как можно больше открытых дверей и как можно скорее. Нам нужно больше открытых дверей, которые позволят вести диалог как следует, чтобы было меньше дезинформации и больше доверия. Если бы мы вели этот диалог, то не слышали бы высказывания, подобно тем, которые прозвучали из уст представителя российского бизнес-сообщества высокого уровня. Такого рода высказывания можно слышать, когда диалог не ведется и когда воображается худшее друг про друга, когда доступ к информации ограничен.

​- Вашингтон готов к сотрудничеству с Россией по Северной Корее? Нужна ли вам помощь России в качестве некоего посредника для диалога с Пхеньяном?

- Нам всем нужно активизироваться и показать нашу приверженность миру и стабильности на Корейском полуострове, к которой наши обе страны стремятся. Обеим нашим странам необходимо укрепить нашу приверженность режиму нераспространения. Россия будет играть важную роль в продвижении вперед по этому вопросу, как и Китай, как и Южная Корея, как и Япония. Нам необходимо работать сообща, потому что ставки в Северо-Восточной Азии очень и очень высоки, ведь регион является самым преуспевающим экономически в мире. Через двадцать лет показатели региона составят 20% от мирового ВВП. Когда мы смотрим на этот географический регион, мы понимаем, как важны моря для торговли и коммерции. В моей стране большой процент торговли осуществляется через эти территориальные воды в Восточной Азии, Северо-Восточной Азии и через Тихий океан. Это важнейшие морские пути. У нас есть друзья и союзники в регионе, так что нам необходимо решить проблемы с привлечением всех тех игроков, о которых я упомянул ранее. Я думаю, это хорошая новость, что мы все привержены миру и стабильности на Корейском полуострове. Мы все привержены режиму нераспространения. Мы все привержены денуклеаризации Севера, что непременно приведет нас к какому-то дипломатическому решению. Россия является одной из немногих стран, которая ведет дипломатический диалог с Пхеньяном, что может быть использовано во зло или во благо. Использовать это во благо можно путем направления Пхеньяну правильных сигналов, и, надеюсь, путем соблюдения резолюций Совета Безопасности ООН, на что мы все совсем недавно согласились. Это станет очень важным шагом. Сейчас, когда Китай, Россия и США участвовали в голосовании по принятию резолюций Совета Безопасности ООН, сможем ли мы придерживаться этих резолюций, сможет ли каждый член СБ ООН действительно строго соблюдать эти резолюции и быть им приверженным? Я думаю, если это произойдет, то давление на Северную Корею с тем, чтобы она поступила правильно, будет постоянно усиливаться.

Олимпийские игры в Пхенчхане сыграют важную роль. Это будет период спокойствия, который позволит Северу и Югу вести диалог. Этот диалог очень и очень важен. Посмотрим, приведет ли он к дополнительным шагам по введению своего рода моратория на производство и испытание (ракет), который станет важным сигналом от Севера и будет означать, что мы шаг за шагом движемся вперед.

- Какие ощущения у вас после крещенского ныряния в прорубь? Вы теперь лучше понимаете загадочную "русскую душу"? Намерены ли повторить подобные опыты в будущем?

- Мне это понравилось. И я очень уважаю русских людей. Куда бы я ни пошел, я встречаю россиян, и они хотят разговаривать, хотят быть дружелюбными и хотят услышать о Соединенных Штатах, хотят сравнить подходы. Я встречал разных людей в церквях и синагогах, в мечетях, школах, мне нравится общение с людьми в России, потому что у них так много общего с людьми в моей родной стране. Они действительно заботятся о своих семьях и местных сообществах. Мой диалог с правительством России иногда сталкивается с трудностями, меня порой огорчает, что у нас недостаточно открытых дверей. Но мне очень нравится российский народ. Это чистая правда. Участвуя в традициях праздника Крещения Господня, я чувствовал, что являюсь частью чего-то важного и сокровенного для русских. И я сделаю это снова, особенно, если смогу договориться сделать это вместе с высокопоставленными представителями руководства страны.

​- Мэр одного из городов в Якутии окунался в этом году в прорубь на Крещение, когда на улице было -63 по Цельсию! Если вы окажетесь в Якутии в поездке будущей зимой на Крещение, вы готовы рискнуть?

- Это зависит от того, кто из высокопоставленных представителей России присоединится ко мне!