Фонд нездорового благосостояния

Москва. 27 декабря. INTERFAX.RU - Российская школа государственного управления и экономической мысли раскрывает свои сильные стороны в моменты героического преодоления трудностей. Погрузите отечественного чиновника в самый центр идеального шторма с резко подешевевшими энергоресурсами и внешним бойкотом - и он, скорее всего, выведет вас в безопасное место.

Но как государствам, по словам одного киногероя, претит статика, так российской экономике претит относительное благоденствие. Настройки системы ручного управления начинают сбоить, когда перед ней вместо вопроса "где взять деньги" встает вопрос - "что делать с деньгами".

Именно поэтому приближение ликвидных активов Фонда национального благосостояния к отметке "можно инвестировать" (по закону это 7% ВВП) стало пренеприятным известием. К нам едут большие деньги, и одно только осознание этого факта уже рассорило весь финансово-экономический блок. Впрочем, вопрос - как и где потратить деньги, чтобы не повредить только недавно отстроенной конструкции макроэкономической стабильности, не единственный. И даже, к сожалению, не главный.

Проблема номер один: найти качественные проекты и отобрать их так, чтобы процесс хотя бы выглядел прозрачным. А корень этой проблемы - в сломанном механизме частных инвестиций. Проекты с участием ФНБ должны обеспечивать доходность, а если проект действительно качественный и доходный, ему действительно нужны государственные деньги к тому же не самые дешевые? Вот и ходят чиновники вокруг одного и того же шорт-листа проектов, и со стороны это временами выглядит уже довольно комично. Смотрите, какой успешный СПГ-проект мы профинансировали - давайте профинансируем и второй (правда, их инициатор говорит, что денег ФНБ ему "категорически не нужно" - но это мелочи). Или построим за рубежом АЭС (правда, геополитика и другие нерегулируемые из Москвы причины могут растянуть строительство на годы, и это прекрасно знают те, кто уже давал деньги ФНБ на зарубежную атомную стройку). Проектам, которые гарантированно окупятся, не нужен ФНБ, а проекты, которые могут превратиться в многолетнюю головную боль, не нужны ФНБ. Первая категория - в дефиците, вторая - в избытке. В итоге чиновники, которые не без проблем тратят "регулярный" федеральный бюджет, вынуждены мучительно думать, во что вложить "сверхплановый" триллион за три года.

Может, все же не надо?

Вскоре после того, как стало понятно, что достижение 7%-го уровня - это не эфемерная вероятность, а быстро приближающаяся реальность, Банк России назвал фактор расходования ФНБ потенциально проинфляционным и предпринял попытку отсрочить наступление счастливого момента распаковки ящика Пандоры с деньгами (объем превышения 7% в следующем году, по расчетам Минфина, составит 1,8 трлн рублей, в 2021 году - 4,2 трлн рублей). Эльвира Набиуллина усомнилась, что порог, определенный несколько лет назад, соответствует нынешним рискам, и предложила обсудить его повышение.

Однако Минфин, который все время существования фонда не уставал пресекать попытки пустить его на какие бы то ни было инвестиции и траты (хотя получалось это не всегда), тут наотрез отказался обсуждать возможность поднакопить в ФНБ более значительную сумму: 7% хватит на три года безбедной жизни в условиях низких цен на нефть, заявил он. На призывы МВФ не тратить средства ФНБ по достижении им порога, первый вице-премьер - министр финансов Антон Силуанов отвечал, что их все же будут инвестировать в проекты, чтобы разбудить засыпающую экономику.

Словесные интервенции глав Центробанка и Минфина по этой теме так и не перешли в предметное обсуждение. Но регулятор решил не сдаваться и подойти к вопросу с другого ракурса.

Эльвира Набиуллина в сентябре высказала мнение, что можно было бы поднять цену отсечения - цену нефти, сверх которой дополнительные нефтегазовые доходы направляются в ФНБ - таким образом притормозив наполнение фонда. "Вы знаете, я выступала против того, чтобы мы делали очень высокую цену отсечки для бюджетного правила. Алексей Леонидович (Кудрин - ИФ) тогда предлагал увеличить цену отсечки. Я считаю, что на тот момент это было правильным, но сейчас мы уже накопили определенную "подушку", мы не в том состоянии, когда у нас была "подушка" низкой. И если уже менять ФНБ, то лучше это делать более прозрачным способом, возможно, через систему отсечки", - сказала она.

Реакция Минфина была бурной - замминистра Владимир Колычев заявил, что слышать подобные предложение от Центрального банка странно. "Это как если бы Минфин вдруг начал предлагать снизить ключевую ставку из-за проблем в банковском надзоре и регулировании. Конечно, подрывать доверие к экономической политике мы не будем - изменение правила не планируется", - сказал он, напомнив, что расходы бюджета, которые в результате такого изменения цены увеличатся, невозвратные, в отличие от инвестиций из ФНБ.

Вопрос изменения цены отсечения возник в конце декабря. Силуанов, отвечая на вопрос журналистов, отметил, что эта тема перестала быть актуальной, однако при этом высказал мнение о целесообразности установить верхнюю границу, выше которой цена, индексируемая ежегодно на 2%, повышаться не может.

"Сегодня у нас цена отсечения $42 с небольшим за баррель, а в 2022 году - $44 с лишним. Каждый год цена индексируется на 2%. У меня даже есть сомнение, не слишком ли быстро мы меняем эту планку, потому что в 2023 году это будет $45 (именно до такого уровня предлагал ранее поднять цену Алексей Кудрин - ИФ). Мне кажется, нам надо смотреть за себестоимостью добычи нефти, потому что планка отсечения привязана к себестоимости добычи. Если мы планку отсечения будем держать на уровне $50 за баррель, себестоимость, условно говоря, будет падать до $25, то будут нарастать риски, когда цены могут упасть до уровня себестоимости, в какой-то период и ниже, а планка отсечения не будет позволять нивелировать эти риски. Посмотрим, это дело не сегодняшнего дня, но вопрос границ роста цены отсечения нефти, которая берется при расчете предельных расходов федерального бюджета, к ней можно будет вернуться и установить такие предельные значения, чтобы снизить риски бюджета", - отметил министр.

Надо, Федя, надо

Итак, паровоз под названием "инвестиции ФНБ" уже никто остановить не пытается. ЦБ признал, что выбранная траектория трат - 1 трлн рублей за три года - не испортит регулятору всю денежно-кредитную политику, и уже придумывает, как на рыночном поле совместить операции по продаже валюты для инвестиций и по ее покупке для дальнейшего формирования фонда. Экономика замерла в ожидании стимулирования. Однако с выбором пути вышла заминка.

В первое время мы слышали только заверения, что траты будут взвешенные, чтобы не навредить макроэкономике, для чего, в частности, предполагается направлять средства не только на инвестиции внутри страны, но и на проекты за рубежом.

Затем стала появляться конкретика. Для начала Силуанов сообщил, что инвестиции ФНБ в проекты внутри страны должны показать инвесторам, российским и иностранным, заинтересованность в них государства. Проекты должны быть крупными, чтобы впоследствии государство могло выйти из них с хорошей доходностью. По мнению первого вице-премьера, есть "интереснейшие, шикарные проекты, которые на начальной стадии без государственной поддержки туго запускаются". "Им надо помочь, вложиться в том числе за счет возвратных денег ФНБ, через 2-3 года выйти, и этот проект получит дальнейшее развитие со стороны частников. Взять тот же самый проект "Ямал СПГ" (первый СПГ-проект "НОВАТЭКа" и его партнеров - ИФ). Смотрите, были вложены средства ФНБ. Да, мы заместили часть инвесторов, которые отказались по санкционным соображениям участвовать в этом проекте. Но мы видим, как он работает. У нас есть такие же проекты - в нефтегазохимии, в сжижении газа, в газовозах", - перечислил он, газовозы необходимы для реализации следующего СПГ-проекта "НОВАТЭКа" - "Арктик СПГ 2". Участие ФНБ в этом проекте обсуждается, отмечал он (правда, перспектива вновь обслуживать долг перед ФНБ вовсе не прельщает главу "НОВАТЭКа" Леонида Михельсона). Министр заверил, что когда будут собраны предложения по проектам, наиболее интересные из них будут рассмотрены публично.

Параллельно с этим он предположил, что средства могут быть задействованы на экспортные кредиты. "Возможно, ФНБ где-то заместит государственные кредиты, которые пойдут на инвестиции наших компаний. Предположим, росатомовские инвестиции по строительству новых АЭС за рубежом. Сегодня это деньги бюджетные, их может заместить ФНБ", - сказал министр.

В ноябре Минфин подготовил законопроект, который расширяет направления инвестирования ФНБ за счет долговых требований к иностранным государствам по экспортным госкредитам и регламентирует критерии вложения средств в инфраструктурные проекты. В частности, предлагается установить, что доля средств фонда, размещенных в долговые обязательства и акции российских юрлиц и на депозиты и банковские счета, в том числе, связанные с реализацией самоокупаемых инфраструктурных проектов, перечень которых утверждается правительством, а также на депозиты и банковские счета в ВЭБе, в том числе, связанные с финансированием проектов корпорации, не должна превышать 20% совокупного объема финансирования проекта за счет всех источников.

По расчетам Минфина каждый вложенный в проекты рубль из ФНБ аккумулирует 4 рубля из других источников.

До конца года Минэкономразвития должно подготовить и внести в правительство нормативные акты, которые определят критерии отбора проектов. Минфин предложил руководствоваться принципом - чем меньше доля участия фонда и выше доходность, тем выше шансы получить средства ФНБ.

Также должны быть утверждены требования к финансовым условиям госкредитов, предоставляемых за счет ФНБ, и к иностранным государствам, имеющим право на их получение.

Однако пока с принципами отбора проектов общественность ознакомиться не смогла.

Спор о ФНБ рождает чудовищ

Гносеологические, как их назвал Владимир Путин, споры ключевых фигур финансово-экономического блока о судьбе денег ФНБ в итоге расширили границы познания в неожиданную сторону. На фоне попыток определиться, как бы так поэффективнее и с наименьшими потерями для макроэкономики потратить 1 трлн рублей за три года, неожиданно, как снег в московскую зиму, появилась идея одномоментно пристроить сразу 3 трлн рублей из ФНБ.

Вялотекущая дискуссия на тему - негоже регулятору владеть регулируемым, уже многие годы периодически возникающая из-за контрольного пакета ЦБ в Сбербанке, вполне могла бы пережить еще не одно поколение регуляторов и регулируемых, но в середине декабря появилась информация, что обсуждение передачи контрольного пакета акций госбанка государству активизировалось и уже перешло на уровень правительства. Антон Силуанов подтвердил - да дискуссия вновь ожила, причиной послужил не только конфликт интересов, длящийся с 1991 года, но и спор последних лет о получении дивидендов на эти акции не Сбербанком , а государством.

Вопросы, как и какой структуре могут быть переданы акции, пресекла глава ЦБ Эльвира Набиуллина, заявив, что никакую передачу пакета регулятор не обсуждает: только продажу. Если хочешь кататься с горы на санках, санки надо купить. "Безусловно, перечисление дивидендов от собственности, которой владеет Центральный банк, в бюджет может быть только исключительной временной мерой. Мы такую практику не приветствуем. Это закрепилось на временной основе до 2022 года. Мы не очень этим довольны, но закон есть закон. (...) На наш взгляд, было бы логично, чтобы правительство купило наш пакет акций Сбербанка, если хочет получать дивиденды на постоянной основе", - отметила она.

Очевидным образом встал вопрос - где деньги? Конечно, в ФНБ - ведь там их действительно много. Правда, на фоне рыночной стоимости контрольного пакета Сбербанка, одной из крупнейших голубых фишек российского рынка (а это без малого 3 трлн рублей), размер ФНБ уже не поражает воображение.

Чтобы скептики не начали трубить об угрозе "подушке безопасности" России, обсуждается - непублично - схема, при которой большая часть потраченных средств вернется государству: ЦБ зафиксирует прибыль (так как рыночная цена акций Сбербанка гораздо выше 72,9 млрд рублей, по которым они учтены на балансе Банка России), а ее поднимут в бюджет.

Идея и предложенная схема ее реализации вызывают вопросы и даже отдельные возгласы возмущения, но получить от обсуждающих сторон сколько-нибудь внятные комментарии пока не удается.

Вот так ФНБ из скучной кубышки превращается в источник одной из самых увлекательных интриг не только на 2020-й, но и как минимум еще несколько лет вперед. Ведь во что превратятся деньги ФНБ - в карету или в тыкву - мы узнаем еще нескоро.